Выборы не за горами. Верный признак этого - сборщики подписей, которые начали ходить по квартирам казанцев.

Неуверенно звонят в дверь. Открываю и вижу двух девушек лет двадцати, отпрянувших в глубину лестничной площадки. Смотрят растерянно - видимо, не ожидали, что им откроют без спроса. Темные куртки, дешевенькие джинсы, давно не чищенные ботинки,- девушки наверняка живут в общежитии какого-нибудь стройтреста или бывшего ПТУ. Переглядываются ("Ты, - Нет, ты!") и после небольшой паузы чуть ли не хором начинают: "Здравствуйте! Мы собираем подписи граждан за кандидата в депутаты Государственной Думы Амирова…".

Отбарабанив заученное, агитаторши смущенно умолкают. На лицах вопрос - просто пошлют или еще и скажут что-то на прощанье? Сомневаться не приходиться: такое уже происходило с ними неоднократно… Фамилия кандидата мне знакома, но у этого - другое имя. Спрашиваю, он что - родственник прокурору республики? Девчонки уверяют, что да - двоюродный брат. То есть, они вообще-то точно не знают… Но им так говорили. А какое у прокурора отчество, "Фахразеевич"? Нет… У этого "Аджикурбанович". Но чем этот Аджикурбанович знаменит и почему я, собственно, должен подписываться за его выдвижение? Непонятно. Мне объясняют: "Ну, он известный человек… Как это… Общественный деятель! Ну, это, старается все для людей…" Профессия? Кажется, юрист. А вообще, кто его знает… Да и зачем это нужно? "Вы что, хотите за него голосовать?", - сборщицы подписей искренне недоумевают. "Пока не знаю…" Во, дает! Кому придет в голову заниматься такой чепухой?
Девушки откровенно осматривают меня и мою прихожую: странно - вроде, все как обычно… От своего визита им явно неуютно. Если бы кто-то к ним пришел с такой глупостью, они бы с ним не церемонились. А здесь еще что-то спрашивают.

Я решаю им помочь, говорю, что поставлю подпись. Лица проясняются - на меня уже не глядят исподлобья: "А паспорт у Вас есть?". Приношу паспорт. Его тщательно изучают и списывают данные в помятый лист, где стоят пока всего несколько фамилий. Мою фамилию отчего-то пишут карандашом, а для подписи дают шариковую ручку. Почему так? "Нас так учили…". Короткий розовый пальчик с обгрызенных грязным ногтем показывает место для подписи. Готово. Ну, вот! Девчонки улыбаются - все хорошо, не зря в этот подъезд зашли. Хоть кто-то подписался - пять рублей в кармане.

Через день - опять звонок. На этот раз пришли две студентки. "Извините…" Ну, что ж, начало хорошее. Эти агитируют за директора местного пивзавода. Говорю, что уже подписался за одного кандидата. "Так подпишитесь за нашего, вам что, жалко?" Откровенно говоря, да. Не хочу за него. Почему? Тот, который Аджикурбанович, мне хотя бы неизвестен своими подвигами, а этого все знают. "Вы думаете, он без вас не пройдет?". Нет, думаю, что обязательно пройдет. Поэтому и не хочу.

Ведь все уже и так решено. Как там говорил товарищ Сталин? "Важно не то, как голосуют, а то, как считают". А считают у нас всегда правильно. Возможно, эти выборы, на которых все заранее просчитано, - последние. Следующих вообще не будет. Или ходить по квартирам будут уже не студентки, а серьезные люди с урной и двумя автоматчиками. Чтобы не нарушали, значит, "всякие там" демократического волеизъявления граждан. А пока…
- Девочки, а может, вам просто денег дать? По десять рублей?
- Вы что, мужчина! Мы не такие…
- Но вам же кандидат-то ваш платит?
- Так то - за работу.

Да, действительно… Была когда-то такая песня в годы войны:

Мой отец в бою жестоком жизнь свою отдал,
Мамку немец с автомата где-то расстрелял.
А сестра моя в неволе, сам я ранен в чистом поле…

Далее - по тексту. Пожалеем сирот-кандидатов?

24 октября 2003 г.

© "Курьер ЭС", №13