В пятницу вечером, когда пошли первые сообщения о количестве погибших в Беслане, за окном раздались характерные хлопки. Я вышел на балкон и увидел, как где-то в центре Казани взлетают огни фейерверка. Три минуты небо над городом было расцвечено праздничными огнями…
- Не может быть! - повторяли мне утром в администрации района и всевозможных пресс-службах. - По плану ничего такого не было, да и мы ничего сами не видели… И лишь через пару часов последовал звонок из УВД Казани - "ваши сведения подтвердились". Трехминутный салют оказался неофициальным - кто-то из состоятельных казанцев заказал фейерверк на свадьбу. - Знаете, это кавказский обычай, - пояснила мне коллега из городской пресс-службы милиции. - У нас раньше такого не было, а сейчас все "новые татары" так делают…
В субботу я прошел по улицам Казани. На лицах сограждан не было видно ни малейшей тени - все как обычно. Я помню, как в 1991 во время путча я вот так же шел по городу, надеясь увидеть… тревогу? Решимость? Но не увидел ничего - только маленькую группу "интеллигентов-надомников", собравшихся на площади Свободы. Окруженные двойным милицейским кордоном, люди явно не знали что делать и растерянно бродили вдоль стройных милицейских рядов. Наконец, один парень выхватил комсомольский билет и трясущимися руками начал его поджигать. Помахав над головой плохо горевшей корочкой, юноша в отчаянье бросил ее на землю. На него посмотрели с одобрением, но больше ни у кого билетов с собой не было. Народ стал молча расходиться.
В эти дни в Казани также не видно стихийных шествий и митингов, на домах кое-где еще висят праздничные флаги, оставшиеся со Дня Республики. По местным телеканалам идут развлекательные передачи, остальные СМИ рассказывают о трагедии также без особого трепета. А в первый день вообще ни одна из новостных программ не уделила внимания событиям в Беслане. Лишь в субботу пошли явно спущенные "сверху" акции и сюжеты. Кроме президента Татарстана, заявление в отношении событий в Северной Осетии распространила Ассоциация национально-культурных обществ. Затем откликнулись представители ДУМ РТ и Казанской епархии. Скорбим, сопереживаем, молимся… В остальном - тишина. Почему?
Из разговора с людьми на улицах, в ходе блиц-интервью становится понятно, что большинство, оказывается, ПРОСТО НЕ ЗНАЮТ О КОШМАРЕ. "Были на даче", "Телевизор давно не смотрю", "Это в Москве опять кого-то взорвали?" - вот наиболее типичные ответы казанцев. Те, кто был в курсе событий, реагируют по-разному: "Расстрелять как бешеных собак", "Всем - в отставку", "Все уроды" и т.д. Впрочем, есть и прямо противоположные откровения с татарских интернет-форумов: "А своих матерей и дочерей у боевиков скорее всего нет, наверняка все погибли... оттого и берутся за оружие все новые и новые молодые джигиты, что держаться в этой жизни уже не за что...", "Мы должны всегда поддержать мусульман, какими они не были. Кяфиры же поддерживают друг друга, даже если они гадят...", "Существуют ли другие способы борьбы с русским империализмом, американским империализмом, любой другой формой подавления твоего народа?" Но и эти злобные выкрики тонут в общей массе равнодушия.
Рискну заметить, что "наднациональную" и "русскоязычную" Казань приучили быть равнодушной еще со времен провозглашения суверенитета Татарстана, когда на площади тысячные толпы татарских националов требовали полной независимости и ходили с лозунгами "Детей от смешанных браков - в крематорий!" Тогда Россия "не заметила" проблемы. Поэтому впоследствии, когда, например, местная власть открывала полпредства Чечни и выражала "обеспокоенность в связи с действиями федеральных сил" (было и такое), то казанцы молчали: "А что толку говорить? Все равно ничего не изменится. Москва далеко, а нам тут жить …" Митинги в поддержку независимой Ичкерии устраивали активисты Татарского общественного центра, к ним приезжала многочисленная массовка из глухих деревень и Набережных Челнов. Жгли российские гербы и флаги, кричали, трясли грозными плакатами, и хотя это было очень похоже на театральные постановки, режиссеры были рядом…
Теперь та же власть выражает соболезнования и "скорбит вместе со всеми россиянами", а общественность по-прежнему предпочитает молчать. Неизвестно, что скажут завтра…
5 сентября 2004 года.