Не стану утверждать, что 31 мая 2001 года был для г-на Криушкина, заведующего общим отделом Ново-Савиновскойрайонной администрации, самым удачным днем. Нет, денек получился так себе. Особенно, если учесть, что ближе к вечеру Валерия Геннадьевича задержали с поличным в собственном кабинете.

Не прошло и двух месяцев, как ему предъявили обвинение в том, что в период с июля 1996 по май 2001 он систематически получал взятки с частного предпринимателя Ирины Нестеровой. Она торговала книгами в фойе здания администрации, а он за это получал с нее мзду. Всего за пять лет сложилось где-то около 30 тысяч. Рублей 300-400 в месяц. На фоне нашей величественной действительности - сущий пустяк, о котором и говорить неловко. По-моему, в Уголовном кодексе и квалификации такой нет - взятка в особо мелком размере.

Прокуратура, дабы избежать не подобающих ее статусу насмешек, решила дело заволокитить и замять. В течение почти двух лет она его, будто веки Вия, то прикрывала, то открывала, то вновь приоткрывала. Наконец, закрыла окончательно и бесповоротно. Конечно, решение это было политическим. Понимаете, осудить Криушкина (разумеется, условно и чисто символически) значило бы подать сигнал, что обкладывать бизнесменов поборами, пусть и копеечными, нельзя. Но если обкладывать бизнесменов нельзя, то существование нынешней административной системы делается невозможным. И она должна пасть, будто подкошенная, вследствие острого финансового удушья. Таким образом, замахнуться на г-на Криушкина - это как посягнуть на святое. Удивительно, что при таких обстоятельствах еще не возбудили уголовное дело против самой г-жи Нестеровой. Впрочем, к этому клонится. Тем паче, что она первая начала.

По версии прокуратуры, дело обстояло следующим образом. В 1996 году бывший историк Ирина Нестерова, оставшись без работы, решила затеять свою маленькую книготорговлю. Выпросила невеликую субсидишку у Бюро занятости, исхлопотала разрешение расположиться в фойе администрации Ново-Савиновского района, затем заключила договор с КУКИ об аренде торговой площади (ровно два квадратных метра), закупила товар и ринулась в пучины бизнеса. Не забыть: прежде всего, она открытым текстом сообщила упомянутой администрации, что намерена оказывать ей щедрую спонсорскую помощь. Ежемесячно. В размере 50 долларов. В рублевом, как говорится, эквиваленте.

Человек, далекий от реалий современного бизнеса, ни черта не поймет. Он спросит, что это за "спонсорская помощь" и почему она оказывается не брошенным детям, не одиноким старикам, не жертвам политических репрессий, не бомжам или восстанавливаемым храмам, а чиновному начальству? Почему г-жа Нестерова задумалась в первую очередь не о себе и своих родных, а о бедственном положении администрации, в которой, надо честно признать, еще далеко не все пересели на иномарки, обзавелись "Роллексами" и отстроили трехэтажные коттеджи?

Повторяю, такими вопросами может задаться только личность асоциальная и глубоко антипатичная, подобно Пастернаку, не ведающая, какое, милые, сегодня тысячелетье на дворе. Все прочие граждане доброй воли, за естественным выключением прокуроров, превосходно осведомлены о том, что кроется за эвфемизмом "спонсорская помощь".

Известный либеральный экономист Евгений Ясин напоминает, что "бремя государства для бизнеса состоит не только из налогов и бюджетных расходов. Кроме того, оно увеличивается за счет государственного сектора в экономике и неформального воздействия на экономику государственных учреждений и их представителей. Эти неформальные воздействия особо значимы в силу традиционной распространенности нелегальных взаимоотношений, жизни "по понятиям", а не закону. Они делятся на три зоны:
1) излишнее регулирование, административные барьеры, злоупотребление властью - хотя все может быть в пределах закона, это - "белая зона";
2) нелегальные принудительные поборы с бизнеса на благие цели (построить мост, школу, помочь милиции закупить оборудование и т.п.) - "серая зона";
3) коррупция, взятки чиновникам - "черная зона".

По оценкам экспертов, масштабы "неформального воздействия" государства на экономику равны примерно 7,5-9 процентам валового внутреннего продукта. Совсем, совсем не шутка, и руководство Татарстана хорошо бы поступило, когда бы, не кивая на несовершенство российского законодательства, попыталось хоть на четверть, если не получится на треть, уменьшить это неформальное бремя. Многие бы вам в ножки поклонились, Минтимер Шарипович.

На заведующем(го) общим отделом, как излагает следствие, по-видимому, употребляющее русский язык в несколько иных целях, нежели мы с вами, "лежала неофициально возлагалась обязанности организации поздравлений начальников отделов с днем рождения". Не знаю, "серая" это зона или "черная", но понимаю так, что, если г-н Криушкин сурово взыскивал с г-жи Нестеровой "спонсорские" деньги, то отнюдь не для того, чтоб вульгарно просадить их в казино или, скажем, пустить на пиво с воблой. Наоборот - для того, чтоб благороднейшим образом вручить именинникам цветы - пусть нюхают - и книжки, этот неиссякаемый источник всевозможных знаний.

Нет, не на себя он деньги тратил-то. Когда б на себя, тогда это квалифицировалось бы как взятка. А так он вымогал "спонсорскую помощь", исходя из самых высоких служебных побуждений. Откуда все это прокуратура вызнала? Ну как же - Криушкин сам признался, "в ходе неоднократных допросов". А, может, он при этом слегка, гм-гм, уклонялся от истины? Нет, это совершенно исключено. Станет ли такой человек лгать и изворачиваться, особенно если ему грозит уголовная статья? Всякий скажет, что не станет. Да и не такой человек г-н Криушкин, чтоб юлить перед лицом товарищей. Вот и его непосредственный начальник, руководитель аппарата Калинкин, подтвердит.

Кажись, мы отвлеклись от нашей истории. Далее она развивалась так. В 1998 году грянул дефолт, до основания потрясший бизнес г-жи Нестеровой, но не отменивший дней рождений в Ново-Савиновской администрации. Доллар прыгнул вверх, однако цены на книжную продукцию росли, к несчастью, много медленнее. В результате рублевый эквивалент стал Ирине Петровне не под силу, и она взмолилась об уменьшении добровольно и чистосердечно оказываемой "спонсорской помощи". Тут и нашла коса на камень. Пусть это не покажется странным, но г-н Криушкин оказался приверженцем того экономического воззрения, согласно которому 50 баксов, несмотря на потепления климата и биржевые потрясения, остаются все теми же 50-ю баксами.

Началась череда нескончаемых дискуссий, разборок, выяснений отношений, задержек платежей и даже нескрываемых угроз. В конце концов, дошло до того, что зав общим отделом намекнул злостной неплательщице, будто намерен перенести ее лоток на пятый этаж. Сами сообразите, где лучший спрос на книги - в фойе, куда порой заглядывает платежеспособный народец, или на самой верхотуре, куда редкий посетитель забредет. Не удивительно, что Ирина Петровна восприняла угрозу всерьез и, устав от бесконечной борьбы, обратилась в правоохранительные охраны. В общем, повязали парня.

Ну, "повязали" - это в фигуральном смысле. В действительности прокуратура мало-помалу пришла к заключению, что ни угроз, ни понуждений, ни вымогательства не было. Оказывается, в должностной инструкции заведующего общим отделом Ново-Савиновской районной администрации пункт о том, что он вправе переносить книжные лотки с первого этажа на пятый, отсутствует. Нет там такого пункта, и никогда не было! Отсюда неудержимо вытекает, что угроза была мнимой и напрасно гражданка Нестерова беспокоилась. Все, что следовало ей сделать, так это заглянуть в должностную инструкцию заведующего общим отделом. Коль внимательно в нее вчитаться, так узнаешь, что не то что на пятый, а и на второй этаж он передвинуть лоток чином не вышел.

Это не самый смешной довод, который приводит прокуратура в защиту г-на Криушкина, немало потерпевшего в жизни от дикого книжного бизнеса, находящегося на этапе первоначального накопления. Смешнее, когда заместитель прокурора Республики Татарстан подписывает документ, где говорится, что права и интересы г-жи Нестеровой не пострадали. Напротив, она оказалась в выигрыше, потому что ей бы пришлось хуже, когда вместо дачи на лапу заву общим отделом ее б заставили оплачивать коммунальные услуги.

Тут нужно отметить три момента. Во-первых, прокуратура исходит не из установленных следствием фактов, как ей предписывает закон, а из предположений, как ей подсказывает политический инстинкт. Вот если бы да кабы, пускается в условное наклонение прокуратура...

Во-вторых, предположения эти ничем не подкреплены, если не считать расчета, сделанного главным бухгалтером Ново-Савиновской администрации. Из него явствует, что за два квадратных метра, занимаемые лотком г-жи Нестеровой, по тарифам 2001 года с нее причиталось бы немногим более одной тысячи рублей в месяц. Пикантная деталь: главбух, как и г-н Криушкин, в это время находилась под следствием.

В-третьих, под документом красуется росчерк Владимира Георгиевича Метелина, компетентнейшего, интеллигентнейшего и милейшего юриста, который, казалось бы, мог взять в соображение обыкновенную вещь. Если и впрямь освещение, обогрев и водо-канализационное обслуживание одного квадратного метра обходится в пятьсот с лишним рублей, то его квартира, как бы ни была она мала, должна стоить ему никак не менее 20-30 тысяч рублей в месяц. В таком случае, откуда он черпает ресурсы, необходимые для сведения концов с концами? Ведь до сих пор книжные лотки в фойе прокуратуры замечены не были.

В деле этом есть закавыка, которую прокуратура, при всей ее склонности к смелым гипотезам и необыкновенной легкости в мыслях, объяснить не в состоянии, а потому предпочитает замалчивать. Я имею в виду оперативные аудиозаписи, сделанные перед задержанием г-на Криушкина с поличным. Вот фрагменты из них от 25 апреля и 31 мая:

Нестерова: У меня много забот-проблем. Знаете, какое у меня деловое предложение просто есть. Я предлагаю перевести эти наши отношения вот денежные, да? - на бумажную основу. Я предлагаю заключить двустороннее соглашение между администрацией и мной, где будет написано, за что, сколько я плачу, при расчетах мне будет выдаваться приходный ордер, и с этими двумя документами я со спокойной совестью пойду в налоговую инспекцию. Иначе у меня страшный риск получается.

Криушкин: Зачем нам это надо? Нам-то это зачем? Н.: Так в принципе вы тоже рискуете… К. Это вам надо, а нам не надо… Это ваши проблемы, не хотите - не работайте, понимаете?… Но нам это не надо, мы нигде не должны их показывать, зачем это нам? Зачем мы должны показывать, что мы с вас деньги берем?…

Нестерова: Нет, если это будет законный нормальный документ, почему бы не показать?… Вы подумайте, я во имя чего рискую сейчас?… Мне ведь приходится не 500 рублей, сколько я вам плачу в месяц, а две с лишним тысячи за кассу выводить, чтобы эти 500 рублей накопить… Сейчас вот грядут серьезные проверки по кассовым аппаратам, и я просто загремлю. Мало того, что я вот, так сказать, отдаю, так я еще и рискую, понимаете?

Криушкин: Это ваши проблемы. Вы рискуете.

Нестерова: То есть вы категорически не хотите этого?

Криушкин: Нет, я нет, никто не хочет, понимаете, никто из нашего руководства не хочет… Никто в эти нормальные отношения вставать не будет. Это не нужно нам. Нам - не нужно, понимаете?… Ну, было же согласие, правильно? Договоренность-то есть?

Нестерова: Ну, если вы скажете, за что я плачу, то я скажу, что согласна, может быть.

Криушкин: За место платите - вот и все.

Нестерова: За место? Чтобы здесь работать, за право?

Криушкин: Да.

Нестерова: Да разве вы за право работать на своем месте кому-то платите?

Криушкин: Ну, если не хотите, не работайте здесь.

Нестерова: То есть, если я перестаю платить, вы меня убираете?

Криушкин: Да.

Очевидно, теперь всякий непредубежденный читатель имеет основания согласиться с прокуратурой. В самом деле, угроз не было. И вымогательства не было. Но особенно не было взяточничества. Вот уж чего не было, так это взяточничества не было.

Другая утешилась бы тем обстоятельством, что ее кутарки пошли на цветочки да книжки, но Нестеровой неймется. Понимаете, ей кажется несправедливым, что подарки именинникам покупались на те деньги, которые она могла потратить на свою семью и себя лично. С какой стати? Она даже возмечтала вернуть их, однако кто же ей их отдаст?

Вообразим, что состоялся суд, и он нашел Криушкина виновным. Разве, рассуждая по-человечески и по-божески, справедливо будет взыскать с него 30 тысяч, потраченные им, как он утверждает, в интересах службы? А если и взыскать, то не ясно ли, что взять ему эту сумму негде, кроме как слупить с других подведомственных мелких бизнесменов.

С руководства Ново-Савиновской администрации? Но ведь оно не вписывало в должностные обязанности Валерия Геннадьевича пункт о вымогательстве "помощи" из благородных побуждений.

Самое главное - обвинительный приговор Криушкину создал бы ужасный прецедент. Вообразите ситуацию, когда каждый, кто оказывал и оказывает нашим администраторам "спонсорскую помощь", получил бы право истребовать ее обратно. Кошмар, хаос, экономический коллапс! Разрыв всех и всяческих социальных связей! Человек человеку - волк, друг и брат!

Понятно, что ничего скромнее нестеровского бизнеса на свете не бывает. Ничтожнее лотка с книгами может быть только лоток с подержанными книгами. Уже продавец хот-догов возвышается над Ириной Нестеровой недосягаемо, словно Эверест над снежной горкой в Дубъязах. Ее бизнес - это мельчайшая единица, чья ценность в том, что в мире административных поборов она выступает в качестве меры счета. Скажем, ларек, где торгуют пивом, равен примерно двадцати "нестеровым". Павильон с водкой - стоит не меньше сотни. Ну, и так далее - до ЦУМа и ГУМа включительно.

Вы скажете: надо бы, того и этого, ну, в общем, как-то бы по-иному наладить это самое. А я вам скажу, что наладить это нельзя и даже невозможно. Почему? Да потому что сказано вам, непонятливым: "Никто не хочет.
Никто из нашего руководства не хочет.
Никто в эти нормальные отношения вставать не будет.
Это не нужно нам.
Нам - не нужно, понимаете?"

Дальнейшая судьба г-жи Нестеровой не вызывает ни малейшего сомнения. Вскоре истекает срок арендного договора, так что проблема разрешится сама собой. Сменив фамилию и внешность, Ирина Петровна сможет поискать большого предпринимательского счастья в другом месте. Скатертью дорожка. Криушкин отыщет нового спонсора. Попрактичнее, поскромнее. С более развитым инстинктом самосохранения. Как-то попокладистее, что ли.
Всем известно, что от книготорговцев, всем сердцем желающих оказать поддержку заведующим общими отделами, у нас прямо-таки отбоя нет. Лишь на один вопрос у меня пока нет удовлетворительного ответа.
Кто же теперь, когда Нестерова отказалась отстегивать мзду, оплачивает презенты для тамошних чиновников и чиновниц?

© "МК в Татарстане", 12 - 19 марта 2003 года.