Глава 1. Детство и юность

Жизнь как предисловие к Роману

Николай Бондарев
Документальная повесть о моём лучшем друге, философе, поэте, метафизике и физике Сергее Брисюке.

Родился Серёжа 20 декабря 1960 года в городе Кургане. В семье электрика и рабочей завода. Сергей был младшим из трёх детей: старшей сестры Валентины и среднего Василия. Родной Курган Серёжа очень любил:

Городок

Вдалеке от великих событий,
В стороне от широких дорог,
Он лежит, очарованно тихий,
Детством милый, родной городок.

Там деревья под мощными кронами
Беззаветно покой берегут,
Там речушка со старыми клёнами
И у школы заброшенный пруд.

В этом городе, дрёмой окутанном
В доме, где у реки поворот,
Моя нежная память беспутная
Уж давно без прописки живёт.

Здесь увижу товарища верного
И опять, и в который уж раз
Заболею любовью, как первою,
Встретив взгляд изумительных глаз.

Ожидая рассвет на окраине,
Затеряюсь в туманах мечты.
Моя юность мятежная, ранняя,
Где пропала, где сгинула ты?

Пусть он тихий, пусть скромный и маленький,
Пусть не ведает он тревог,
Он мне дорог воспоминаниями,
Удивительный городок.

Где весёлая, бесшабашная,
В детских снах у забытых ворот,
Пусть навеки уже вчерашняя
Моя нежная память живёт.

Из воспоминаний старшего брата Василия:

"В детстве мы жили в бараке на улице Комиссаров, дом 70. Этот барак стоит там и по сей день. Одноэтажное здание с колоннами и звездой над входом.
Внутри коридор во всю его длину с залом посередине. По обе стороны коридора расположены комнаты. В каждой жила отдельная семья. Зал тоже был поделён на комнаты. Из него имелся "чёрный" ход. На зиму парадные двери, ведущие в зал забивались, чтобы было потеплее, и жильцы как бы делились на два подъезда.
"Удобства" были во дворе, вода в колонке.

В одной из этих комнат жила и наша семья. Мы - это папа, мама, сестра Валя, я и мой младший брат Сергей.
Зимой в выходные дни мы, дети, часто играли в широкой части коридора.
Во дворе были так называемые сарайки. Сколоченные из досок и того, что было под рукой, они служили кладовками для временно ненужных вещей. Мы убирали туда на зиму велосипеды, лишние кровати, стулья, одежду и прочее.
В комнате стоял стол, три кровати, комод с приёмником-проигрывателем, стулья и шкаф. Шкаф ещё и отделял прихожую от комнаты. Импровизированная кухня, сделанная из листиков фанеры от посылочных ящиков, была крошечной, но спасала.
В ней мы готовили на электрической плитке еду.
Мы ходили сначала в ясли, расположенные недалеко от нашего барака, а потом в круглосуточный детский сад, откуда только на выходные забирали нас домой. (Так советская власть решала сразу два вопроса: воспитание формирующейся психики в нужном партии русле и создание условий в переполненных тараканьих бараках для полноценного отдыха "правящего страной класса" - пролетариата. Прим. автора).
После того, как я пошёл в школу, стал сам забирать Серёжу из садика. Сейчас это покажется странным, но тогда мне, семилетнему, его отдавали.
... Однажды в нашей комнате рухнул потолок. Упавшей балкой переломило кровать родителей пополам. Нас переселили на время ремонта в школу. Дело было летом. Родители были на работе, а мы во дворе. Серёжа был в садике. Это нас и спасло.
Мы надеялись на переезд в новую квартиру, но нам подремонтировали старую и заселили нас обратно.
Там же мы учились кататься на велосипедах. Нам купили по велосипеду. Мне двухколёсный, а Серёже трёх, который тоже переделывался в двухколёсный. На них мы гоняли во дворе.
Недалеко протекала Чёрная речка, на которой женщины полоскали бельё. Летом мы в ней купались...

Серёжа после садика поступил в школу №6. Пошёл он в школу шестилетним, так как семь лет ему исполнялось в декабре.
Мы переехали на новую квартиру. Меня и Серёжу перевели в новые школы. Серёжу не хотели брать, так как школа была переполнена, а ему ещё шесть лет. Но удалось убедить директора, что в садик его тоже уже не возьмут, а оставлять дома одного не с кем. Это была начальная школа №1. По окончании её Серёжа перешёл в школу № 48, где и закончил обучение. Учился он хорошо.
У нас было обычное детство. Когда мы принесли с улицы котёнка, то он ещё не знал, для чего нужны глаза и натыкался на стены. Серёжа вставал по ночам, чтобы напоить его молоком. Он слышал писк котёнка, когда остальные крепко спали...
Позже он выпилил из дерева пистолет, потом ружьё из которого сделал самострел. Мы покупали резиновый бинт и делали что-то типа рогатки, только более дальнобойное и с курком. Стреляли отходами дробного завода. Дробь летела дальше и точнее, чем камни.
Ходили купаться на речку. Один раз Серёжа начал тонуть, переплывая её, но его спасли.
Он часто играл с ребятами во дворе, а по вечерам они стояли в нашем подъезде между первым и вторым этажом и рассказывали друг другу разные истории. Иногда мы играли с ребятами в жмурки в нашей большой комнате.
Спали на самодельной двух ярусной койке. Для этого сняли дужки спинок с нижней и вставили ножки верхней. Но не учли, что спинки разные по высоте. И спавший наверху, получалось, лежал чуть под углом. Потом это исправили, поменяв спинки у кроватей. Спавший наверху выключал свет в комнате...
Однажды Серёжа пришёл домой и рассказал, что ребята строят из коробок крепости, а из пластилина лепят воинов и устраивают битвы между княжествами. Мы тоже сделали из коробок красивую крепость, ещё и с угловыми башнями. Сделали 120 воинов.
Играть приходил наш сосед Витя. У него была крепость и 200 воинов. Вывели пехоту и конницу. Играли так: каждый держал в руке конника и сходились. У Витиного бойца в копьё из спички была вделана иголка, которая в случае промаха больно втыкалась в руку. Играл Серёжа. Он надел перчатку, о которую игла у Вити сломалась. Витя расстроился, обиделся, и игра на этом закончилась. Но договорились о следующей встрече.
Чтобы не покупать дорогой пластилин, мы покупали дешёвую оконную замазку. Из неё мы с Серёжей налепили 600 воинов! И у каждого был щит с эмблемой и копьё. Была и пушка из катушек от ниток, которая стреляла огрызками карандаша. Соорудили ещё и катапульту, которая считалась техникой.
Но наш противник принёс 1200 воинов, которых он выиграл у других ребят. А ещё он привёл напарника Андрея.
Разработали правила: пехота ходила на 10 сантиметров за один ход, конница на 20см, пушка стреляла один раз.
И война началась! Серёжа стрелял спичками, которые красиво загорались при выстреле, но попадали куда угодно, только не в цель.
Когда наши войска приблизились к крепости противника, Андрей взял кухонный нож и порубил одного нашего воина, как колбасу, сказав, что это новое секретное оружие. Тогда Серёжа взял гантель и нанёс сокрушительный удар по крепости противника, сказав, что это тоже наше новое секретное оружие. На этом битва закончилась.
Потом Серёжа поступил в секцию лёгкой атлетики. Вначале его обгоняли даже девочки, но потом он втянулся. Секция ездила на соревнования в другие города, но медалей не привозила... "
Жена Сергея Татьяна дополнила воспоминания Василия о школьном периоде жизни рассказом Сергея о том, что его часто пытались отправить на олимпиады по различным предметам, но он, как все мальчишки того времени, пытался от них увильнуть. Ибо проводились они по воскресениям. А это в те годы был у школьников единственный выходной день. А Сергей с ребятами сами организовали довольно сильную и дружную футбольную команду, с которой участвовали в различных тоже не официальных соревнованиях.
А ещё Серёжа очень любил свою классную руководительницу, Людмилу Емельяновну, и позже посвятил ей замечательное стихотворение:

Книжный шелест, в линейку тетради,
Мела скрип по седой доске...
Завиваются в локон пряди
На любимом Вашем виске.

Осень! Осень сквозь окна рвётся!
Листопадом стучит в стекло.
Всё опять на круги вернётся,
Будто прошлое не прошло.

Стоит двери чуть приоткрыться,
Тихо в классе, шумок поник.
Будет, верно, Вам долго сниться
Каждый бывший Ваш ученик.

И куда же уйти от этих
Стольких пар любопытных глаз?
Только дети уже не дети,
Но мы помним и любим Вас!

Не случайны Вы в наших судьбах,
Не докучливый эпизод,
И никто из нас не забудет
Сколько зим и лет не пройдёт,

Как у Школы Вы нас встречали,
Как мы были тогда близки,
Как кричали мы, как молчали,
Ваши вечные ученики.

Кстати, в родной школе № 48 Серёжа работал преподавателем физики свои последние полтора года...

Одноклассник Андрей Доможиров вспоминает:

" Мы с Сергеем на уроках часто рисовали, прямо на учебниках. Разукрашивали Белинского, Гоголя, Коперника и т.д. Нам было весело и интересно! Сергей классно рисовал!!! Жаль, что не сохранились наши маленькие шалости..."

Рисовал, Серёжа, действительно, замечательно. Многие его рисунки сохранились и войдут в печатное издание книги о нём.

А вот о его юности, студенческих годах у меня очень мало воспоминаний! Вернёмся к написанному о нём Василием:

" В 1977 году Сергей окончил школу и поступил в Челябинский государственный университет, который за год до того открылся.
Жили в общежитии. Народу было ещё мало, и почти все были знакомы друг с другом. Этому очень способствовали ещё и совместные поездки осенью на уборку картошки.
На втором курсе Сергей жил в одной комнате с Сашей Дюрягиным и Вадимом Найманом. Из тумбочек они сделали колонки. Саша был поклонником "Битлз". Колонки и проигрыватель они использовали на местной дискотеке.
Вадим знакомил Серёжу с бездонной красотой классической музыки. Серёжа ею очень увлёкся.
Тогда же он познакомился со своей первой женой Натальей. Она была из группы химиков. По окончании университета они поженились. Свадьба была в Кургане.
Серёжа отслужил один год в армии. Так полагалось после окончания высшего учебного заведения без военной кафедры. Служил он на Дальнем Востоке, на китайской границе. Отношения с Китаем в то время были очень напряжёнными, но большой войны не случилось.
После армии они с Наташей стали жить в Челябинске. Там у них родилась дочь Алёна. Серёжа работал мастером на абразивном заводе. Ради семьи и хорошего заработка. Но отношения с Наташей всё равно не сложились, и он вернулся в Курган к отцу, оставшемуся к этому времени одиноким.
Сергей постоянно ездил в Челябинск и давал деньги на воспитание дочери. В Кургане он организовал клуб богоискательства. (По аналогии с клубом в Челябинске, где он пользовался большим авторитетом и вниманием. Прим. моё.НБ)
Но отношения в клубе сложились непростые, и клуб распался из-за нелепой борьбы за лидерство..." (В Челябинске такую борьбу сложно вообразить, настолько лидерство Сергея не вызывало ни у кого ни малейших сомнений. Прим. моё. НБ).

Из устных воспоминаний Васи: Сергей с друзьями входили в студенческий оперативный отряд дружинников. Активно помогали милиции бороться с нарушителями порядка. А заодно и с местной шпаной, отбиравшей в подворотнях у студентов карманные деньги.
Однажды на большой церковный праздник Серёжин оперотряд охранял крестный ход. Пьяная шпана в те атеистические времена вела себя иногда откровенно по-хулигански, а то и по бандитски. Оскорбляли верующих и священнослужителей. Затевали ссоры, а, порой, и драки. Во время одной из таких потасовок у одного из местных студентов-дружинников совалась с поводка овчарка. Покусанные "атеисты" в панике разбежались. Стоявшие сцепившись локтями студенты вздохнули с облегчением. Больше мешать крестному ходу никто не решался.
Так Серёжа ещё студентом внимательно присматривался к будущей духовной матери своей, Русской Православной Церкви...