Оборотень Ландаун
Что видит кошка?
Ландаун опаздывал на работу и поэтому не спешил. Мнение начальства по этому поводу он уже слышал, а на скамейке в парке было уютно. Солнышко было ласковое, соловей пел как… Киркоров? Нет. Меладзе? Тоже нет. Как… соловей. И тут Ландаун понял, почему дети и народ избегают в речи сравнений и эпитетов. Каждое слово и так несёт в себе весь необходимый смысл.
«Я сегодня на редкость понятливый, - отметил Ландаун. – Может, понять ещё что-нибудь?» А рядом на солнышке грелась кошка. «Интересно, о чём она сейчас думает?» - подумал Ландаун, и это была его последняя мысль. Дальше были одни ощущения. Он вдруг почувствовал такую безмятежность… и лень – огромную, невероятно огромную даже для Ландауна. И желание лечь прямо тут на скамейку, развалиться и растянуться. Он чувствовал, что, поддавшись желанию, он просто СТАНЕТ кошкой, и в нём не останется ничего человеческого. И когда он лёг, то даже не удивился, увидев вместо протянутой руки серую полосатую лапу. И не испугался. А восхитился. Оказывается, кошки постоянно восхищаются собой – каждой шерстинкой, каждой полосочкой на спине. Ландаун провёл лапой по усам, умываясь, и испытал невыразимое блаженство от собственного прикосновения.
Щурясь, он смотрел на солнце, потягивался каждым суставчиком, ощущая молодость и силу. Вершины деревьев вдруг стали такими достижимыми и манящими. Мир наполнился звуками, запахами и ещё чем-тозагадочным, что, видимо, и называется шестым чувством. Ландаун карабкался по стволам, ходил по карнизам, совершенно не боясь высоты, на каждый шорох в кустах у него загорались глаза, а запах собаки вызывал тревогу – но даже эта тревога была приятной, потому что вписывалась в Мироздание, как горечь вписывается во вкус земляники.
Он не видел машин – для объекта с таким соотношением скорости и объёма нет соответствия в кошачьем мире, поэтому кошки и попадают под машины. Но он видел страх в человеческих сердцах – как скрежещущую желтизну, боль – как красноватую пульсирующую тень, радость – как всплеск звенящей радуги. Люди стали огромными и не такими уж чёткими, как мы привыкли себя воспринимать: милиционер раздувался от собственной важности, как парус яхты, старушка под недовольными взглядами очереди съёжилась в мышь. Дети до трёх лет сияли, как глаза влюблённых, а, становясь старше – теряли яркость и вспыхивали только при встрече со старыми друзьями, пении хором и после гола любимой команды.
«А как же я снова стану Ландауном?» - подумала кошка. Но мышление настолько не свойственно кошкам, что одна уже эта мысль выбросила её из кошачести.
- Здорово! Здорово! Здорово! – крикнул Ландаун, осознав, что же произошло.
И оглянулся, ища, во что бы ещё превратиться. «В волка!» - решил он, и тут же почувствовал в животе жуткий голод. «Только не здесь!» - ужаснулся он и бросился на электричку.
Какая от этого польза?
- И какая от этого польза? – спросил товарищ Ландауна, с которым он поделился своим открытием.
- Что? - не понял Ландаун.
- Ну, как на этом деле срубить бабки? – пояснил товарищ и тут же развернул целый веер
захватывающих возможностей.
Можно было бы ходить на футбол без билета или проникать в охраняемые места и получать эксклюзивную информацию, которая интересна всем – от журнала «Лидер» до службы внешней разведки. Если не связываться со спецслужбами, то можно помогать мужьям выслеживать неверных жён, доставлять почту в места заключения. Можно выступать в цирке – решая в уме дифференциальные уравнения.
- Этого я и человеком не умею, - пытался остановить товарища Ландаун.
- Это не важно, собаки тоже считать не умеют, а следят за прутиком дрессировщика.
- А может мне мышей ловить? – робко вставил Ландаун.
- Этим ты только на блюдечко молока заработаешь, а тебе надо ещё старость обеспечить.
- Да при таком уме в хороших руках я и до старости кошкой доживу: буду телевизор смотреть, лапой каналы на пульте переключать – хозяева не нарадуются.
- Нет у тебя предпринимательской жилки! – заявил товарищ.
- Как это нет? – обиделся Ландаун, обернулся кошкой и побежал на дачу Муратова - добывать последние сведения о деятельности комиссии по борьбе с коррупцией. Но ему не повезло – на обратном пути перебежал ему дорогу чёрный кот, и кошка-Ландаун забеременел. И пришлось ему три месяца котят вынашивать, да три месяца выкармливать, да три месяца охотиться учить. А к тому времени информация устарела.
Червь Ландаун и операция «Антитеррор»
Копал Ландаун грядку и выкопал червяка. И, глядя на него, так почувствовал, что ему неудобно – на ярком свету, на иссушающем ветре… что превратился в червяка.
И оказалось, что червяк – не сам по себе червяк, а как бы палец огромной многочервячной руки, которая и рыхлит землю, и перерабатывает её, и нежит, и ласкает. И чувствовал себя Ландаун рукой в целом. И так забавно было себя ощущать ползущим сразу во всех направлениях навстречу самому себе.
(Наверно так же чувствует себя фрактальная фабрика, идею которой развивает Х.Ю.Варнеке, директор Фраунховерского института промышленной техники и автоматизации – прим. ред.)
Рука эта действительно огромна – на гектаре нетронутого трактором луга масса червяков достигает 10 тонн. Трактор «Беларусь» - просто детский совочек рядом с этим ни на секунду не останавливающимся механизмом, перемешивающим почву на глубину до 1,5 метров, который к тому же не требует ни горючего, ни запчастей, ни кадров механизаторов.
Проникнув вглубь тёплой и влажной почвы, червь-Ландаун…
…был потрясён её устройством: это оказалось целое многоэтажное и многофункциональное здание со сложной и совершенной системой жилых помещений и коммуникаций. Мириады насекомых сновали туда-сюда как рабочие на хорошо отлаженном производстве. Колонии микробов перерабатывали органические останки, следили за кислотностью почвы и десятками прочих параметров. Корни растений поднимали с глубины воду, а, отмирая, оставляли отверстия для вентиляции и ливневой канализации.
Ландаун был заворожен работой этой чудесной фабрики, как вдруг… яркий свет резанул по глазам, подземный небоскрёб перевернулся в воздухе и рассыпался в прах, как при нападении террористов. В течении нескольких минут глубинные микроорганизмы, не переносящие кислорода, погибли наверху, чуть позже внизу задохнулись без воздуха микробы поверхностные. Оглушённые и заваленные насекомые и черви копошились на развалинах, пытаясь спасти потомство и запасы на зиму, и снова начинали строить своё великолепное здание.
«Будем мочить террористов!» - подумал Ландаун и стал человеком. Ошарашенная его внезапным появлением тёща выпустила из рук лопату, опрокинула ведро с водой и села в лужу.
- Идите, мама, обсушитесь. Я сам, - тихо сказал Ландаун, но не стал копать, а взялся изобретать инструмент для щадящего поверхностного рыхления почвы.
Он же не знал, что есть уже такие инструменты, и есть такие технологии – как для ручного, так и для машинного производства. Да и многие ли знают?
Инфузория-туфелька или Власть над миром
Хлеб у матери Ландауна всегда получался пышным. Жила бы она в сказке – была бы царицей, потому что такое испытание для царских невест было: кто хлеб пышней выпечет. И решил Ландаун узнать – почему? Обернулся инфузорией-туфелькой и упал в тесто. И почувствовал, как от материнских рук, месящих тесто, идут к нему радость и счастье, а от песни – протяжной и светлой - дрожжевые грибки приходят в такой восторг, что размножаются вдвое быстрее.
Но тут пришла соседка: тесто у неё не поднялось, просила закваски.
- Пожалуйста, - сказала мать, и оказался Ландаун в других руках.
А у соседки характер был мерзкий, а настроение - того хуже, и ругалась она с мужем без перерыва на обед. И воспряли стафилококки да стрептококки, да синегнойные палочки и укоккошили и дрожжи, и лактобактерии – и тесто не поднялось, а просто скисло. Попробовал соседкин муж домашней лапши – и сразу в токсикологию, еле откачали.
Понял Ландаун что в руках человеческих – власть над миром. Как исцелял Иисус? Подойдёт к болящему, руки возложит – и воскреснет микрофлора в кишечнике, и отпадут корки псориазные.
(- А горбы, горбы как он убирал? - раздался любопытный внутрений голос.
- Не сбивай вдохновение, доберёмся и до горбов).
Как православные иконы мироточат? Смотрят верующие в глаза иконе, и размножаются там мироточивые микроорганизмы.
(- А дождь как крестным ходом вызывают?)
Микроорганизмы составляют 90% биомассы планеты. Они везде – в почве, в воде, на коже человека, в воздухе.
(- Ну и…)
А в воздухе всегда есть влага. И чтобы пошёл дождь – не хватает только центров конденсации. Воспримут микробы молитву общины и группируются вместе – и начнёт вокруг них вода собираться в капельку.
(- Значит, так можно любую проблему решить?
- Я же говорю – они везде.
- А терроризм?)
Вместо ответа Ландаун запустил в мировую микробную сеть изображение Шамиля Басаева, а главное – эмоции, которые вызывает у него этот человек. Вздрогнули микроорганизмы, и побежала волна по поверхности Земли. И вскоре нашла резонирующий объект – конечно, это не был почтовый адрес или географические координаты, но по ощущениям – как рукой дотронуться до человека.
- Шамиль, - вдруг спросило его пространство, - ты хочешь власти? Но есть власть выше земной – власть от Бога.
И потерял Шамиль интерес к войне, ушёл в пещеры, а через десять лет появился на Кавказе новый святой.
(- М-да. Интересно. А когда про горбы?
- Да погоди ты с горбами!)
Ландаун вспомнил, что ржавчина тоже вызывается микроорганизмами. Купил он «Энциклопедию оружия», сканировал взором страницу за страницей, и всё запускал в сеть. И стали вдруг ржаветь пистолеты и револьверы, 76-мм гаубицы, торпедные катера и истребители-бомбардировщики. Правительства пытались принять меры по сохранению вооружения, но, потратив время и средства, поняли, что не им соревноваться с триллионом тонн биомассы.
(- А теперь про горбы!
- Боже мой! Ну, чем отличаются клетки человеческого тела от микроорганизмов? Если ты управляешь клеткой – ты управляешь всем!
- Ну, а как на этом деле срубить бабки?)
«А что? – подумал Ландаун. – Святое дело!» И стал квасить капусту. И такая у него вкусная капуста получалась, что разбогател он неприлично просто. Потому что к тому времени все деньги стали виртуальными, и люди, наконец, поняли, что их нельзя есть.
В издательстве "Ридеро" выпустил тремя томами "Жизнь и смех вольного философа Ландауна". Теперь книги можно приобрести как в электронном, так и в бумажном (подарочном) вариантах.
В этой книге вы не найдете шуток ниже пояса, потому что самое смешное, как и самое трагичное, у людей находится в голове. "Смех - это внутренняя свобода", - сказано в мудрой книжке нашего детства. Именно это изречение древних ведет по жизни вольного философа Ландауна. Я надеюсь, что и вас тоже.
Приглашаю посетить сайт книги (том 1, том 2, том 3), где можно посмотреть видео, ей посвященное, прочитать отзывы и фрагменты книги. Если понравится, то приобрести и порекомендовать друзьям.
.aspx)